Bjarki: «Я — шеф-повар, мой лейбл — мой ресторан, но за углом всегда есть Макдоналдс»

Послужной список исландского продюсера продолжает расти. Бьярки — желанный артист в лайнапе лучших клубов и фестивалей, автор хита I Wanna Go Bang, а также ряда EP и альбомов, бросающих вызов жанрам и ожиданиям аудитории, основатель безумного bbbbbb Records и ключевая фигура исландской сцены.

11-12 июня он вновь приедет в Киев и сыграет на сцене NECHTO на фестивале Ostrov. В преддверии выступления мы созвонились с музыкантом и поговорили о его работе над Sound of Chernobyl, о конкуренции лейблов, а также о взаимосвязи между гастрономией и музыкальной индустрией


БОЛЬШЕ О BJARKI

Восхождение музыканта началось на лейбле Нины Кравиц «Трип»: он заявил о себе как о техновундеркинде, выпускающем хиты с космической скоростью. В одном только 2016 году под патронатом Кравиц Бьярки издал триптих — B, Lefhanded Fuqs и AE. Уже тогда о новой звезде «Трипа» писали главные тематические медиа, а график выступлений Бьярки был расписан надолго вперед.

Однако Бьярки стремился экспериментировать и получать удовольствие от того, что делает, без оглядки на тренды и требования музыкального рынка. Ему чужды условности техно, впрочем, как и другие ограничения. Зато он исследовал родную Исландию, записывал звуки пещер и океана, а затем собрал их в альбом Happy Earth Day. Отправился в зону отчуждения Чернобыльской АЭС, чтобы поучаствовать в проекте Sound of Chernobyl.

А наравне с серьезными работами продюсер не прочь и повеселиться. Чего только стоит придуманный им персонаж — бактерия Бен, воплощенная в мульте Adult Swim, или разносторонние эксперименты под моникером Cucumb45.

— Привет, Бьярки! Как ты поживаешь в это странное время?

— Очень хорошо. Вернулся в Исландию, уже неделя как на карантине. У меня нет ковида, но его обнаружили у одного пассажира самолета, которым я летел. Теперь вместо пяти дней мне нужно изолироваться на четырнадцать. Но я провожу это время в нашем семейном загородном доме. И это замечательно. Пишу много музыки, заканчиваю пятый, последний, микс в серии Pandemixes.

— Не скучаешь по международным турам и выступлениям?

— Я отлично себя чувствую и без этого, если честно. Люблю гастролировать, встречать новых людей и поклонников. Но когда концертов слишком много, это утомляет. Мне важно максимально концентрироваться на каждом выступлении.

— Какие-то инсайты, профессиональные или личные, ты вынес из этого периода затишья?

— Конечно. За последний год я очень сблизился со своей семьей и друзьями и осознал, что раньше моя жизнь была слишком интенсивной, я был всегда занят. И из-за этого многое упускал. Теперь мне просто хочется быть хорошим другом и сыном, потому что родные люди всегда рядом и заслуживают гораздо большей отдачи с моей стороны. Над этим я и работаю, и мне это нравится.

— Ты сказал, что пишешь много музыки…

— Да. Но, например, техно я стал уделять меньше времени.

Я по-прежнему люблю его и молюсь технобогам каждую ночь, но без фестивалей и клубов у меня нет прежней энергии, чтобы дома в одиночку создавать техно.

Пару лет назад я много гастролировал и писал для каждого шоу новый материал, поэтому его было так много. Теперь мне хочется делать нечто иное, то, что я с радостью буду играть, когда все снова откроется. Последние пять лет я был затòчен на очень быстрое техно. Это меняется.

— Один из твоих последних треков для проекта Sound of Chernobyl тоже в категорию техно не запишешь, но это работа, мимо которой пройти сложно. Тема Чернобыля очень непростая, и ты по-особому к ней подступился. Ты писал, что был поражен и вдохновлен тем, как природа восстанавливается после катастрофы в отсутствие людей. Как она забирает то, что принадлежало ей изначально. Расскажи, как тебе при написании музыки для проекта пришла идея подсветить именно этот аспект чернобыльской трагедии?

— Идея возникла сразу же, как только мне предложили поучаствовать в проекте. Чернобыльская трагедия заставляет посмотреть на вещи иначе. Ты понимаешь, что человек сам по себе — проблема. Не окружающая среда, не катастрофа, а мы сами. Я люблю людей: как мы мыслим, учимся и адаптируемся. Мне нравится думать, что каждый человек хороший, ну или хотя бы желает таким быть. Но нам нужно наладить взаимодействие с природой. Она превыше всего, она наша мать.

Я должен был побывать в Чернобыле лично, послушать истории местных гидов. Мне хотелось понять, каково это было — жить в тех краях. Мы словно совершили путешествие во времени, и мне захотелось отразить этот опыт в музыке. Я очень чувствителен к подобным вещам.

Со мной в Украину летал из Исландии мой лучший друг. Он тоже музыкант, и мы с ним отлично друг друга понимаем в творческом плане. У нас был доступ в замечательную студию в Киеве, мы пробовали там разные идеи, возникшие после визита в Припять, экспериментировали со всевозможными переживаниями.

Но именно когда я вернулся домой в Исландию, на меня нахлынула настоящая волна эмоций. Я переживал прошедшую поездку с тяжелым сердцем. В итоге трек для Sounds of Chernobyl был записан за одну двадцатиминутную лайв-сессию, финальная версия урезана до двенадцати минут. И я использовал лишь свою домашнюю аппаратуру.

Для меня это были настоящие эмоциональные американские горки. Я размышлял сразу над несколькими темами — и природы, и катастрофы… Музыка развивается постепенно, возвращая нас к аварии на АЭС.

В Чернобыле я еще понял, что хочу путешествовать — изучать другие культуры и ритмы, погружаться в новые впечатления. Это то, что мне действительно нравится и дает очень много.

— Ты, кстати, поддерживаешь какую-то музыкальную инициативу, нацеленную на защиту окружающей среды? 

— Я один из амбассадоров We are Europe. Мы сосредоточены на этих проблемах и на том, что происходит на сцене. Во время своих туров я также стараюсь минимизировать количество мусора. Одно из решений — составлять осознанный райдер. Потому что, когда ты путешествуешь по миру, ты можешь оставлять после себя огромное количество отходов — пластиковые бутылки, одноразовую посуду и прочее. Пластик повсюду, он буквально душит природу.

— Есть ощущение, что в Исландии люди особенно близки с природой. Я в прошлом году брала интервью у Exos. Тогда как раз вышел его альбом Indigo, и мы обсуждали, что послужило вдохновением для этой работы. Он тоже говорил о единении с природой, а еще упомянул одну исландскую легенду о неких скрытых людях, которые живут в скалах и похищают путников, уносят их в другие измерения. Знаешь такую? 

— Да, но я не особо в нее верю. Вопрос тут даже не в этом. Есть древнее изречение, которое гласит: думай, куда ступаешь, цени природу как она есть — на смену тебе придут новые поколения.

— Я понимаю, что это всего лишь легенда, но она показалась мне очень красивой. Нет ли у тебя любимого исландского мифа, истории, которую ты находишь вдохновляющей?

— Мой дом — это целый мир. И я не особо размышляю о древних историях, хотя мне, безусловно, повезло родиться в Исландии. Здесь нет войны и потрясающая природа. У нас невероятные древние горы-скульптуры, а лава течет по земле — буквально рядом. Пока мы общаемся, где-то, возможно, происходит извержение, и его можно увидеть своими глазами. Это привилегия. Я счастливчик, потому что у меня есть возможность наблюдать, в каком прекрасном мире мы живем.

А еще я верю в силу вселенной и в силу Земли. Мы тоже некая сила. В нас течет кровь — наша лава. Мы взрываемся и извергаемся. Нам необходимо поддерживать свое тело, как вселенная поддерживает земное притяжение, контролировать эмоции, чтобы чувствовать себя лучше. Мне очень нравится эта взаимосвязь — все в одном. И я стараюсь отразить ее в музыке.

Музыка для меня некий дневник, с которым хочется делиться переживаниями. И в то же время она помогает мне устанавливать контакт с людьми будь то посредством техно или IDM.

Я люблю людей. Они прекрасны. Мы понятия не имеем, какая история стоит за каждым человеком. С музыкой же все происходит очень естественно.

— Ты веришь в то, что музыка действительно может повлиять на людей — побудить их задуматься о чем-то важном, пересмотреть свое отношение? Или это всего лишь красивая арт-форма, которой нужно просто наслаждаться?

— Музыка — это язык, один из самых могущественных и прекрасных. Конечно, с ее помощью можно изменить мир. История знает много таких примеров — Бах, Бетховен, Моцарт, Стравинский, The Beatles, Rolling Stones и многие, многие другие артисты, призывавшие нас «любить, а не воевать». Просто, к сожалению, не все люди умеют слушать.

Конечно, музыкальный бизнес иногда кормит тем, что нам вовсе и не нужно, фокусируясь исключительно на получении прибыли. Это можно сравнить с гастрономией. Я — шеф-повар, студия — это моя кухня, а мой рекорд-лейбл — мой ресторан. Но за углом всегда есть Макдоналдс.

Я как потребитель ответственен за то, что происходит в мире. Загрязнение окружающей среды, непомерные отходы, глобальное потепление, дискриминация и многие другие вещи влияют на нашу жизнь и общество. Я верю в единение и мир, как и большинство приверженцев танцевальной культуры. Могу выразить свои опасения и эмоции и надеяться, что меня услышат люди, которым нравится моя музыка. А возможно, также их друзья и семьи. Это мой образ жизни и то немногое, что я могу сделать, подавая пример остальным.

— Сегодня артисты экспериментируют с синтезом искусств — музыки и кино, например. Ты в том числе уже готовил аудиовизуальные перформансы. Планируешь ли и дальше двигаться в этом направлении?

— Совершенно верно. Мне кажется, сегодня необходимо работать со всеми видами восприятия, не только со слухом, чтобы донести некий опыт. Коллаборации с вдохновляющими людьми, мыслящими с тобой в одном направлении, — это всегда интересно. Причем в любом виде искусства. Я не хочу себя ограничивать. Для меня важно наблюдать и оставаться открытым тому, что происходит вокруг.

— А какой опыт ты бы хотел передать через такую коллаборацию музыки и визуального арта?

— Честно говоря, не могу прямо сейчас ответить на этот вопрос. Если запишу еще один альбом, это будет какой-то другой момент моей жизни.

— Как насчет твоего лейбла? Здесь ты тоже действуешь более интуитивно? Или все же следуешь в работе какому-то определенному подходу?

— Я выпускаю на лейбле по большей части исландских артистов, потому что мне хочется чем-то заместить сцену, которую я люблю, подсветить хорошую музыку и классных людей. Это особые музыканты. Они очень чуткие и полностью погружены в творчество. Мы просто группа людей, которые верят в одно и то же и отлично проводят время.

— Как вообще в Исландии обстоит дело с новыми именами? Часто получаешь демо от нераскрытых талантов?

— Именно этим я и занимаюсь последние несколько лет. Такое доверие начинающих артистов для меня большая честь.

— Как в наше время стримингов и соцсетей ты видишь миссию лейблов? Думаешь, лейблы по-прежнему способны открывать новые имена?

— Разумеется, способны. Но заниматься этим вечно — не моя миссия. Уже видны результаты того, что я и мои друзья сделали в Рейкьявике за последние три-четыре года. Вещи, которые мы реализуем, вдохновляют других людей, и это отлично! Но когда-нибудь я остановлюсь, а молодое поколение перехватит инициативу.

— Теперь новые артисты и сами запускают свои лейблы. Чувствуешь конкуренцию в этом направлении?

— Разве конкуренция — это хоть для кого-то здорово? Она отнимает много энергии. Люди просто делают то, во что они верят. Но в какой-то момент ты вырастаешь и развиваешься дальше, оставляя все так, как есть.

В старости я хочу оглянуться назад и поймать себя на мысли: «О да, мы отлично повеселились!»

— Знаю, что первые попытки писать электронную музыку ты делал еще в тринадцать лет. Если представить, что ты встретишь тогдашнего тринадцатилетнего Бьярки, какой совет ты бы ему дал?

— Вау! Вот это вопрос! Я сказал бы ему: «Делай то, что считаешь правильным, развлекайся и никого не слушай». В школе с помощью музыки прикалывался над клевыми ребятами. Все обычно так и происходит, шаг за шагом: сперва ты что-то делаешь просто ради веселья, а уже затем начинаешь воспринимать это серьезно. И однажды понимаешь: вот она, твоя почва под ногами.


Следите за DTF Magazine в Facebook, Instagram, Twitter и Telegram

Дизайн — crevv.com
Розробка — Mixis